– Только ты не должна меня возненавидеть, – сказал Себастьяно.

О чем это он? Такое начало как-то не вязалось с признанием, которого я ждала. Меня охватила паника, но времени разбираться уже не оставалось. Те двое были совсем близко. Чтобы Себастьяно наверняка ничего не заметил, я сделала то, что напрашивалось само собой. В эту минуту мне было абсолютно наплевать, что он обо мне подумает. Обвив руками его шею, я поцеловала его. Он чуть помедлил, действительно лишь долю секунды, а затем обнял меня так крепко, что мне стало трудно дышать. Казалось, его самообладание держалось на тонкой шелковой ниточке, которая теперь вдруг оборвалась. Я парила в облаках, тело вмиг стало удивительно невесомым. Несмотря на ночную прохладу, мне было жарко, в ушах звенело – вот это поцелуй! Видимо, Себастьяно чувствовал то же самое, потому что сжимал меня в объятиях все сильнее.

Будучи на вершине блаженства, я лишь краем сознания могла думать о том, что сейчас откроется портал и перенесет нас в будущее. Но перед этим, по логике, что-то должно было случиться, иначе все было бы слишком уж прекрасно. За спиной у Себастьяно раздался какой-то треск, наверное, расшаталась одна из досок в настиле моста. Молниеносно отпустив меня, он обернулся.

– Что, чер…

Больше он ничего сказать не успел. Тупой удар по голове заставил его замолчать. Я вскрикнула. Себастьяно закачался и рухнул. За ним с дубинкой стоял Гастон.

– Прости, – сказал он.

Застонав от боли, Себастьяно повернулся на бок. В страхе я опустилась рядом с ним и осторожно положила его голову себе на колени.

– Ты его сильно ударил? – Все еще в глубоком потрясении, я не отрываясь смотрела на Гастона. – Зачем ты это сделал?

Он лишь с сожалением пожал плечами:

– Эта длинная, острая шпага, знаешь ли… К чему рисковать!

Себастьяно со стоном попытался подняться на ноги, но запутался в плаще.

– Быстрее! – обратился Гастон к силуэту позади него. Видимо, это был Старейшина – клошар из будущего. Кроме широкополой, глубоко надвинутой на лицо шляпы и широкого плаща, ничего было не видно. Вытянув руку, он коснулся перил, и в месте касания возникло свечение. Во все стороны разбежались золотые лучи. Разрезая темноту, они сплетались между собой. Весь мост засиял изнутри, словно сделанный из чистого золота, – сверкающая дуга, соединявшая прошлое с будущим.

– Что это? – воскликнул Себастьяно. В его голосе слышался ужас. Все вокруг задрожало, ледяной холод объял мою душу. Я склонилась вплотную к Себастьяно, крепко обвив его обеими руками.

– Не бойся, все будет хорошо! – прошептала я ему, хотя сама в момент перехода была чуть жива от страха. Затем сверкнула молния, следом прогремел взрыв, погасивший все вокруг, и я погрузилась в небытие.

* * *

Придя в себя, я сразу же поняла, что ничего не вышло. Я лежала, вытянувшись во весь рост, на каких-то острых обломках.

– Себастьяно? – испуганно позвала я.

Никакого ответа, даже стонов не слышалось. В панике я поднялась, а когда увидела, где очутилась, приглушенно вскрикнула. Было не темно, но и не совсем светло. Меня окутывали матовые сумерки. Я находилась посреди каких-то развалин. Обломки стен многочисленных разрушенных домов покрывала смесь пыли и копоти. Вдали возвышалась обуглившаяся башня какого-то собора. Перед ней на развороченной булыжной мостовой распростерся темный силуэт, но лишь когда ветер немного развеял дым, я увидела, что это мертвый человек. Священник в сутане. Сдавленно вскрикнув, я пошла прочь, в отчаянии оглядываясь по сторонам.

– Себастьяно! – позвала я. – Себастьяно!

Я продолжала выкрикивать его имя, но видела вокруг лишь призрачные, оставленные людьми руины. Огромные, зазубренные дыры зияли в стенах разрушенных домов, от которых остались только груды развалин. Среди них обнаруживались уцелевшие фрагменты мирной жизни – потрепанные книги, наполовину сгоревший диван, погнутый велосипед, помятая машина, раздавленная кукольная коляска. На одном углу виднелся почти полностью сохранившийся кухонный гарнитур с холодильником, на который были налеплены семейные фотографии и яркие снимки детей. За кухней лежали еще три мертвых тела – семья, изображенная на фотографиях. Спотыкаясь от рыданий, я брела дальше вдоль этих бесконечных развалин. В затуманенном мозгу постепенно возникало понимание того, что произошло: я попала в хоррор из зеркала Эсперанцы, в альтернативное будущее, где была лишь война, смерть и разрушение. Так вот каким стал бы Париж, если бы в 1625 году никто из Стражей времени не вмешался и что-то там не предотвратил, что бы это ни было.

Спустя какое-то время, показавшееся мне вечностью, началась стрельба. Вокруг грохотало и гремело. Прямо передо мной в землю с ревом вгрызались снаряды, обдавая меня фонтанами пыли и каменной крошки. Мимо ушей просвистывали осколки кирпича и щебенки. Я, упав на колени, вжалась в стену какого-то дома и обхватила голову руками, пытаясь защититься от них. Когда выстрелы наконец прекратились, я услышала мужские голоса.

– Она прячется где-то здесь, готов поспорить на мое денежное довольствие!

– А когда ты его в последний раз получал, это довольствие? Несколько лет тому назад. И кроме того, это всего лишь кошка тут орала.

– Ты бы лучше заткнулся и повнимательней смотрел, куда идешь, иначе мы нарвемся на очередную засаду. Очаги сопротивления здесь на каждом шагу.

– Нет здесь больше ни души. Последних мы вчера застукали. Смотри, вон лежат.

– Я же велел тебе заткнуться. Иначе вообще ничего не слышно. Кто-то здесь точно есть. Я только что заметил какое-то движение, и на кошку это не похоже.

Голоса все приближались. Я невольно еще плотнее вжалась в стену. Из-под моей ноги скользнул в сторону камень. Не услышать этот звук было невозможно.

– Это там! Там, за стеной!

Шаги раздались совсем близко, клацнул затвор, звук, знакомый мне по бесчисленным фильмам. А потом прогремели выстрелы. Они пробили кирпичную кладку рядом со мной, наполнив воздух облаком мельчайших осколков. Я распласталась по земле.

– Ты ведешь себя как полный идиот. И все из-за какой-то кошки.

– Если и так, то мертвой кошки. Ненавижу этих тварей.

КОШКА… Выход есть!

Маску мне даже не нужно было надевать, достаточно было того, что она у меня с собой. В мешочке, по-прежнему висящем на шее. Крепко зажмурившись, я судорожно сжала его в руках. Под мягкой кожей ощущались контуры монет и шуршащая, затвердевшая по краям ткань маски.

– Отправь меня к Себастьяно, – громко сказала я. – Немедленно!

– Черта с два это кошка! – проревел наемник.

Из мешочка у меня на груди пробился мерцающий свет. Автоматная очередь продырявила стену над моей головой. Взметнувшаяся цементная пыль заставила меня закашляться. В то время как облако пыли становилось все светлее, пропитываясь ослепительным светом из мешочка, я слышала брань наемников. Снова прозвучали выстрелы, вокруг все задрожало, мерцание превратилось в сверкание, и мир с оглушительным грохотом взорвался.